Становилось темно. Путник уже привык к тому, что с каждым его шагом, ведущим все глубже в чащу, лес неизменно сгущался, а сквозь темные ветви, отбрасывающие причудливые тени, едва было видно небо. Лес уже был настолько привычен воину, что ему показалось, что он попал в родную стихию. Радослав устал от людей. Весь цветень и половину травня мужчина провел в шумном городе, разыскивая какого-то прыткого вора только ради того, чтобы направить его к Кощею. Странник ненавидел эту работу. Сколько бы он ни пытался узнать там хоть какие-то значимые сведения, ни к чему это не приводило, и создавалось впечатление, что каждый раз Михаил переступал через свое отвращение зря. Словно все Тридевятое поворачивалось к нему спиной, не желая идти навстречу.
А лес, каким бы он ни был, умиротворял, хоть Радослав и знал, что именно здесь может водиться всякого рода нечисть. На этот случай за спиной у него тяжелел арбалет, а к поясу был прикреплен меч. Кроме того, если и мог здесь кто водиться, то это были по большей части лешие, с которыми у странника был давний союз. Поэтому шел беглый князь спокойно и бесшумно, оставив коня недалеко отсюда и ища подходящее место для привала. Лес сгущался, и слабый свет неба сюда практически не проникал, но зрение Радослава уже адаптировалось к темноте. Где-то далеко мужчина заприметил блеск водной глади и двинулся в том направлении. Водоем был бы сейчас очень кстати.
Сделав несколько шагов в ту сторону, Вольный ощутил слабое колебание в радиусе действия его чутья на живность. Путник, насторожившись, взялся за рукоять меча, ощущая ее уже до боли изученную форму и привычную тяжесть, чтобы в случае необходимости оперативно расправиться с недоброжелателем.
Едва ли в этом дальнем уголке Тридевятого мог оказаться человек. Разве что кто-то подобный Радославу, но с себе подобными воин как раз предпочитал не пересекаться. Так же как и он сам, они могли быть слишком опасны и держать в рукаве пару-тройку козырей наподобие тех, что имел при себе отреченный князь. Вроде владения колдовскими боевыми приемами. А беря в расчет то, что сам Вольный был далек от совершенства в этом деле, ибо так и не сумел завершить обучение, чужаков он опасался.
По мере приближения к лесному озеру колебания, выдающие присутствие посторонних, усиливалось. В иной раз Радослав, вероятней всего, развернулся бы и отправился в другую сторону, но сейчас ему действительно нужно было подобраться к воде - нужно было напоить коня, да и сам воин испытывал сильнейшую жажду после долгой дороги.
Постепенно подходя к источнику колебаний, Вольный увидел возле дерева чей-то темный силуэт. Над озером было заметно светлее, чем в чаще, сюда все еще проникал слабый сумеречный свет, и поэтому фигура в глазах мужчины резко выделялась на светлом фоне. Еще более осторожно и тихо "подкрадывался" сзади путник, теперь уже скрываясь за добротными стволами деревьев и держа наготове меч.
Оказавшись на расстоянии двадцати шагов от неподвижного силуэта, Радослав внезапно осознал: женщина! Это насторожило Вольного еще больше. И что бы женщине одной делать в этих краях? Здесь явно что-то нечисто, - рассуждал про себя воин. Вынув из ножен меч, князь сделал решительный шаг вперед и, немного отвлекшись и не заметив очевидной детали, наступил на сухую ветку, громко хрустнувшей под его ногой, что было особенно хорошо слышно в этой могильной тишине.

Отредактировано Михаил Вольных (2012-07-26 13:47:14)

Проклиная про себя сухие ветки, покрывающие землю лесную, Радослав рванулся вперед, следом за девицей. Мало ли, кем могла бы она оказаться и кого могла позвать, если бы ей удалось скрыться. Право дело, ведьма или чародейка какая, - пронеслась в его голове быстрая мысль. А что еще девушке делать в этом людьми забытом месте?
Меч, который странник сжимал в руке, препятствовал маневру, несмотря на то, что его приятная тяжесть была уже до боли мужчине привычна. Недолго думая, Вольный отбросил клинок в сторону, чтобы не задерживаться и поспеть за этой женщиной и не дать ей сотворить какого-либо колдовства. Странности она какие-то творила. Кто же в такую чащу полезет босиком, да еще и в длинной юбке? Ведьма (как заключил Радослав) путалась, спотыкалась и, что самое странное, бежала не в чащу, чтобы скрыться, а к озеру.
Широкими шагами быстро сокращая расстояние до лесной девицы, воин шумно врезался ступнями в мягкую землю, звеня болтами и арбалетом, прикрепленными за спиной. У самого озера приблизившись к ведьме на расстояние трех шагов, Радослав оттолкнулся от рыхлой песочной поверхности и бросился на незнакомку, крепко ухватив ее руками за талию и с силой удерживая руки, чтобы она не могла ничего сделать. От мощного разбега и толчка он повалился на землю, потащив за собой лесную девицу и, прокатившись по побережью, укрепил захват. Вольный, хоть и видел эту женщину впервые, дураком не был и быстро смекнул, что она по неизвестным ему причинам рвалась именно к воде, в озеро, поэтому первое, что сделал воин, так это, не обращая внимания на сопротивление, оттащил девицу подальше от берега.
- Кто такая? Отвечай, если жить хочешь! - прогремел Радослав, крепко сдерживая незнакомку. Отозвавшись эхом, голос прозвучал еще более грозно, чем он был. Мужчина вообще-то редко проявлял себя таким образом, но сейчас он был зол. Во-первых, полтора месяца, проведенные с людьми, начисто отбили у него желание проявлять снисходительность. Во-вторых, странник не любил всякого рода ведьм, которой считал сейчас эту женщину. В-третьих, он слишком устал с дороги, чтобы потратить еще уйму сил на поиски другого места для привала.

Встряхнув девицу за плечи, Вольный поймал ее испуганный поначалу взгляд. Ай, плутовка, чего только не изобразит вранья ради. Куда там шутовским представлениям до беззащитной женщины. Последняя мысль проскочила с едким сарказмом, даже вызвав на лице своего обладателя быструю, едва заметную ухмылку, которую тот быстро подавил.
- Что .. за .. привычка.. на девушек .. нападать?
Да и часто ли на тебя, девонька, в такой глухомани-то нападают? - спросил про себя Радослав, крепче сжимая руками плечи незнакомки, чтобы ненароком не вырвалась, ведьма. Не верил он этому фарсу, за жизнь и не такого навидался. Сейчас он устал, и дела ему до разборок с лесными чародейками никакого не было. В другом опасность - отпустишь ее, так она сторонников своих призовет или, что еще хуже, чары колдовские наложит. Мужчине такие "радости" были, однозначно, не в удовольствие. Он за время своих странствий много ведьм повидал и в лесах, и в городах, и в селах, и каждая из них с большой неохотой сознавалась в том, что она ведьма, если вообще сознавалась. А поначалу все они из себя невинность да непричастность строили, будто и не знали, что такое колдовство.
Девица так внимательно вглядывалась в его лицо, что Михаилу стало неловко. Капюшон-то слетел, и не приведи Перун эта женщина знала северо-восточного князя в лицо. Его вполне устраивало то, что в родных землях Вольный считался давно погибшим или пропавшим без вести. Во всяком случае, так на него никто не пытался переложить ответственность за беспорядки, которые там учинили Кощеевы люди.
- Я .. Я честная девушка. Гуляла в лесу, я живу тут близко, я вас не знаю. Пустите же, коли добрый человек! - проговорила девушка. Радослав едва заметно усмехнулся. Живущая в лесу девушка в жизни бы не надела такое неудобное платье, и странник знал это так же хорошо, как знал, что любой обитатель леса прятаться от недоброжелателей бросится в лес же, потому что знает его лучше, чем свои пять пальцев. А скрываться в озере попросту не практично, особенно если твой преследователь, помимо прочего, отличный пловец. Так что Радослав не спешил отпускать незнакомку раньше времени, покуда слова ее шиты белыми нитками.
- С добрым человеком ты промахнулась, - гулко заметил мужчина, крепче сжимая руки и встряхивая незнакомку за плечи. - Правду говори! Почему к озеру бежала, а не в лес, а? - вопреки обыкновению, Вольный вел себя слишком свирепо, но иной раз приходится проявлять и такие свои качества. От его последнего вопроса можно было отвертеться, поэтому мужчина быстро дополнил его новым требованием:
- Раз рядом живешь, давай, веди меня к своему дому, - путник был абсолютно уверен, что вести-то его будет либо некуда, либо в ведьмовское логово. В первом случае он вытянет из девицы правду любой ценой, а во втором уничтожит проклятую. А ежели действительно дом обыкновенный окажется, то будет даже и лучше. Можно будет неподалеку остановиться на ночлег, не рискуя ни своим здоровьем, ни сохранностью ни в чем не повинного коня.

Ишь, дерзкая какая, - подумал Радослав. И явно девица была не местная, и явно сбежать хотела. Сомнений не было в том, что сия женщина была не просто мирной жительницей Тридевятого. Единственная мирная и более или менее приятная категория ведьм - травницы, - жили обычно ближе к простому люду, но уж точно не в самой глуши, куда едва ли ступало больше пары человеческих ног. Это Вольный привык скитаться по забытым людом местам - смолоду он, еще с первых своих походов в "мир" повстречал там дружественный народ. Встретил, к примеру, старого чародея, который и научил странника тем приемам магии, которые и по сей день Вольный нередко использовал в боях, хоть и был в колдовском деле далек от совершенства.
- Я не разбойник, - глубоко в себе даже оскорбившись такому определению, отрезал мужчина, впрочем, не чувствуя себя обязанным оправдываться перед ведьмой. - К слову, и оружием я Вам не угрожал. Но если и впредь будете дерзить, то и до него недолго останется, - странник немного ослабил хватку, тем не менее, продолжая удерживать девицу достаточно крепко, чтобы ей не удалось вырваться из его цепких рук.
Княжеское начало и воспитание Михаила до сих пор говорили в нем, и фамильярных обращений по отношению к себе он не терпел. Одно дело - деревенская шпана без царя в голове, - до нее Вольному ровным счетом не было никакого дела. А вот когда человек взрослый и созревший из возраста, когда хочется нервы лишний раз щекотнуть, начинал его унижать или хоть сколько оскорблять, воин выходил из себя. Не терпел он к себе неподобающего отношения. Да и глупостью это было - трепать нервы человеку, до зубов вооруженному и с детских лет приученному к воинскому делу.
Внезапно незнакомка, извергнув из себя очередное ругательство (или недовольство), обмякла в руках Радослава, словно ей дурно стало или еще чего в этом духе.
Странник поначалу растерялся, решив, что притворяется чертовка, чтоб сбежать от него подальше, куда она там собиралась, а потом, не приведи Перун, натравить на путника свои чары или еще что пострашнее. Мужчина слегка встряхнул девушку за плечи, пытаясь понять, действительно ли ей вдруг стало нехорошо или все это всего лишь игра на публику вроде Радослава. Он, хоть и много странствовал, и огрубел, а в помощи, если таковая в действительности требовалась, отказать даже ведьме не мог.
Затратив немалое количество сил, беглый князь быстро произнес про себя короткое заклинание, от которого у его ладони вспыхнул огонь, осветивший в сумерках лицо незнакомки. Другой рукой странник по-прежнему удерживал девицу, чтоб не сбежала, ежели ее хвор был всего лишь спланированным представлением.
- Вы в порядке? - еще довольно грубо, но все же обеспокоившись состоянием женщины, спросил Радослав, поднеся пламя к ее лицу и повернув рукой к себе ее голову. - Ежели это Вы так шутить со мной надумали, я Вам настоятельно не советую, - пригрозил мужчина, хотя смысла в этих словах уже никакого не было. Девице и и вправду, похоже, становилось не по себе.

Руку приятно покалывал жар от огня, освещавшего женское лицо, и лицу этому явно было не по себе. Видать, и правда, хвор хватил ведунью лесную. Радослав редко использовал магию для бытовых неувязок, оставляя козыри в рукаве для боев. Да и сил колдовство у него отнимало много - несмотря на потомственный потенциал, обучиться он успел у старика немногому, зато за годы странствий и боевых схваток те умения, которых понабраться у чародея смог до того, как тот скончался, довел до совершенства путем усердных тренировок и неуемной практики.
И все же назвать Радослава колдуном можно было только с сильной "натяжкой". Владел всего несколькими боевыми приемами и от чародейства в целом был далек. Даже после отречения он оставался в большей степени северо-восточным князем, чем магом. Отсюда и шла его неприязнь к ведьмам - он слабо себе представлял, чем именно они занимаются. Знал только, что путникам от них одни беды, тем более в дремучих заповедных лесах.
Девица постепенно приходила в себя, но все равно была еще настолько слаба, что буквально "висла" на руке воина. Посомневавшись в принятии такого решения и еще раз оценив навскидку состояние незнакомки, мужчина опустил ее на землю и отошел к берегу озера, вполоборота наблюдая за девицей.
- Я не колдун, - спокойно и твердо сказал князь, снимая с плеч плащ. Отыскав на материи более или менее чистый и не поврежденный за время странствий участок, Радослав смочил его в прохладной озерной воде. - И я ни от кого не скрываюсь.
Здесь Вольный, конечно, покривил душой - вообще-то он скрывался, но не от гонителей колдунов и ведьм, а от людей, которые могли признать в нем отреченного наследника и правителя, в чьих землях сейчас бесчинствовали кощеевы приспешники да прихвостни. Мало того, чтобы найти пропавшую много лет тому назад княжну, Михаил и сам временами обращался одним из помощников гонителя, чтобы выведать хоть что-то в стане врага. И к сильному его огорчению, плодов это лицемерие никаких не приносило страннику - одно лишь чувство униженного и оскорбленного собственного достоинства и чести княжеской.
Радослав выжал ткань, чтобы с нее не текла ручьями вода. По неудачному стечению обстоятельств флягу путник оставил прикрепленной к седлу, а конь находился сейчас слишком далеко для того, чтобы идти к нему, рискуя упустить лесную чародейку на все четыре угодные ей стороны, ежели все же она симулирует свое обморочное состояние. Да и вода-то была рядом, разве что пить было не из чего. Отойдя от воды и приблизившись к незнакомке, мужчина, поколебавшись, приложил к ее лбу смоченную ткань. Он, хоть ведьм и не любил, а полуживых и бессильных просто так не оставлял. Еще не хватало только, чтобы и взаправду она обыкновенной женщиной оказалась, а князь ее вот так беспомощную и бросит, даже не попытавшись помочь. К тому же, ему, как воздух, нужно было место для ночлега, и лучше, чем берег озера в чаще, ведь и не придумаешь. И чур бы знал, когда ему еще свезет на столь удачное пристанище. По его мнению, такой дар был в разы лучше даже всяких там таверн и жилых домов.
- Не могу я тебя пустить, - тихо сказал странник. - Ведьмой небось окажешься, да и превратишь меня ночью, вон, - он кивнул в сторону водной глади, - в карася какого. Я себе роскоши такой позволить не могу. Дело у меня есть.

С легким слышимым одному только страннику треском тихо хрустнуло силовое поле от перенапряжения колдовством. Метнуть огонь было нетрудно, но вот его удержание требовало немалых затрат энергии. Поэтому, за неимением теперь необходимости, Радослав затушил огонь в своей руке. В сумерках он видел достаточно, чтобы оценить ситуацию в целом, а его способности позволяли обнаруживать чужаков издали. Слабой пульсацией отзывалась сейчас девица, вероятно, из-за своего еле сознательного состояния.
Странник подошел к отброшенному некоторое время назад мечу и поднял его с земли, вернув в ножны. Разумеется, задержанию незнакомки способствовало не только ее бегство в сторону озера. Тут и одежка ее сыграла немалую роль, и манеры, и место, где они оказались. Все это вместе престранным образом не соответствовало образу простой русской девки без колдовских замашек, если не хуже. Окажись она ведьмой, то был бы еще далеко не самый худший вариант. Может, по молодости Михаил и грезил встречами с различными диковинками Тридевятого, но с годами понял, что его мировосприятие было совершенно не готово к шквалу навалившихся на него "необычайностей" после долгих лет жизни в краях, где даже ведунья-травница была редкостью.
И вроде мужчина уже свыкся с мыслью о том, что неподалеку на земле лежит особа явно не из простецкого люда, но вот ее следующее изречение чуть ли не ввело воина в ступор. Нет, он, конечно, слыхал о волшебной щуке, что исполняет желания того, кто ее сумел изловить, но вот о том, что девка рыбой обратиться может - нет, это был уже перебор даже для такого опытного и многое повидавшего за жизнь странника, как Радослав. Он уставился на лесную девицу, точно ее бес попутал и рассудок ее изрядно затуманился от вмешательства чужеродного. Видать, сильно поплохело несчастной, - мысленно заключил отреченный князь. - Бредит, бедняга. Щукою говорящей себя вообразила. Надо бы ее к травнице какой свести, уж она-то, небось, сможет дурь эту из больной девичьей головушки выбить своими снадобьями.
- Слушай, девица, от обмороков не умирают, полежишь, полегчает, отпустит, бред пройдет и с ясною головой пойдешь дальше жить спокойно... - попытался успокоить "больную" Радослав. Окажись она в действительности рыбиной в человечьем обличье, воин бы этого не перенес - психика не подготовлена. Вот они, минусы житья в обыкновенной воинской местности среди суровых нравов и простецкого люда. И, если к лешим да волкодлакам Вольный уже хоть как-то привыкнуть успел, то всякие дивности вроде человека-рыбы были для него уже слишком трудным испытанием. Русалки в этом вопросе были бы его пределом.
И все же говорил ему когда-то давно, еще когда Михаил только начинал осваивать боевое колдовство, старик-чародей, что есть на свете щука такая, что в городах по водоемам плавает, и что и говорить может, и многое другое. Только место это, где сейчас Радослав оказался с этой девицей, далеко было от городов да селений. А, значит, задумала что-то девка, не иначе, и развести хочет честного странника.
- Где гарантии, рыбка лесная, что ты не смоешься отсюда по-добру, по-здорову? - решил зайти с другой стороны Вольный.

Отредактировано Михаил Вольных (2012-07-31 22:24:03)

- Замкнутое, не замкнутое - коли рыбой в действительности окажешься, собственные слова показались страннику чуть ли ни гранью сумасшествия, - уйдешь на глубину, да только плавники и засверкают.
Все это казалось воину настолько абсурдным, что он бы даже рассмеялся, не будь он так зол. Правда, не только от глупости вышесказанного и происходящего в целом, но и от нервов. Он не знал, что делать. Без малого двадцать лет странствовал Радослав, чего только не видывал, всякой околесицы с избытком и насмотрелся, и наслушался, а тут на тебе - в самой глуши девка заявляет, что она щука. Это ж каким вообращением обладать нужно, чтобы до такого додуматься! Ну дела, ну бабы пошли, что им в их головушки светлые только вкладывают?
Но девица эта, похоже, и всерьез подыхать вознамерилась, и о похоронах уже что-то болтала, и дерзила, словно и впрямь в последний раз. Михаил терпеть не мог этих замашек женских, но дело было не до злости. Решать надо было, и решать быстро. Мало какая девка такую фантазию надумает спасения ради, а, значит, либо правду говорит незнакомка, и нужно ее срочно в воду отправить, либо врет, и впору ей сказки небывалые сочинять, с таким-то воображением. Да и вдруг и вправду щукою окажется? Много ли видал Радослав. Всего ведь не узнаешь, пока не столкнешься. А ежели и впрямь рыбка волшебная, то и выведать у нее многое можно будет, и повыспрашивать о царевне пропавшей. Уж кому, если не твари сказочной, знать ответы на подобные вопросы?
- Ладно, чешуйчатая, - Вольный подошел к лежащей на земле девке, при этом ощущая себя полнейшим идиотом. Не верил он в сказки, даже после всех тех существ, которых он повстречал, с трудом давалась ему эта вера. И, тем не менее, ему важно было другое, а именно - разузнать о своей сестрице пропавшей. Тогда и со службы кощеевой мог он уйти спокойно, и едва ли не вернуться на престол княжеский, разумеется, разогнав предварительно паршивцев-бояр. Не видать мне сегодня пристойного ночлега, - с усмешкой подумал про себя воин, после чего склонился над незнакомкой и поднял ее на руки.
- Но ежели скроешься, из-под земли, из-под воды достану. Тут русалки твои и близко не стояли, - тихо пригрозил мужчина, развернувшись к воде. Глянув на лицо девушки на своих руках, Радослав устремил взгляд к водной глади и решительно направился в сторону озера, быстро сокращая расстояние широкими шагами. Не останавливаясь, странник пошел уже по мелководью, загребая сапогами воду. По мере приближения к глубине, князь прикидывал, где бы ему лучше остановиться. Войдя, наконец, в водоем по пояс, он опустил девушку в воду, в очередной раз ловя себя на мысли, что все это развод ради того, чтобы выставить посмешищем воина.

Отредактировано Михаил Вольных (2012-08-01 22:06:17)

Вглядываться в водную гладь было занятием совершенно бесполезным. В темноте, да еще и в тенях деревьев ничего не было видно, поэтому странник, заключив, что сие любопытство лишено всякого смысла, выпрямился и перестал искать взглядом девку, что минуту назад едва ли не камнем пошла ко дну. Радослав понадеялся, что она знала, что делает, когда просила бросить ее в воду, так как еще одной тяжбы на свою душу в виде утопления невинной девицы, хоть бы она там была и ведьмой, и щукой, воин бы попросту не потянул. Мало того, что для Кощея временами далеко не самых неприятных существ и покорял, и убивал, так тут еще и сам, своими руками девку лесную утопил, да еще и на сказку про волшебную рыбу повелся, как последний Ваня.
Он уже было собирался выходить из озера, как в воде что-то булькнуло, и, выполняя в воздухе впечатляющий пируэт, выскочила из зеркальной глади зеленая щука, словно и не было в этом ничего странного. На этот раз Вольный свое удивление, если не сказать жестче, сдержал так, будто каждый день видывал девок, у которых за минуту рыбий хвост отрастает. Невозмутимо скрестив руки на груди, князь смотрел на это диво, вспоминая, как рассказывал ему старый чародей об этой щуке. И то, что знает она многое, и что желания исполнять умеет, что было бы сейчас крайне выгодно. Поиски княжны уже настолько затянулись, что сама сестра едва ли вспомнит брата при встрече, если ему все же удастся ее найти. Прошло без малого двадцать лет, и Михаил уже ощущал себя ничтожеством, раз столько времени не может сыскать северо-восточную царевну. Вот уж где рыбка действительно бы пригодилась.
- Не обманула, а за красу твою судить не возьмусь - мне неведомо, какие нынче щуки пользуются спросом. Но уж наверняка те, что девками умеют обращаться, куда более редки.
Странник смерил взглядом рыбину, высунувшуюся наполовину из воды. Быстрая мысль, проскользнувшая в голове мужчины, едва его не рассмешила, то в итоге вылилась лишь в едва заметную усмешку. Ему вспомнились русалки с вечной тайной их происхождения.
- Ты мне скажи лучше, рыбка, многое ли ты в царстве знаешь? О людях разных, о путешественниках, ворах, княжнах? - Радослав сделал акцент на последнем слове. Хоть он и чувствовал себя идиотом, который разговаривает с рыбой, но информация была важнее. На эти поиски странник потратил большую часть своей жизни, и был готов едва ли ни на все, лишь бы узнать хоть что-то, даже сделать вид, что разговор со щукой является абсолютно нормальным явлением, которое случается даже при отсутствии отклонений в психике.

Отредактировано Михаил Вольных (2012-08-09 00:09:24)

- Ты вот пока уху не упомянула, я и не думал. А вот теперь призадумался. Радослав и вправду за день успел проголодаться, да и дорога дальняя сил не прибавляла. Стоило на охоту сходить или рыбалку, к примеру. Странник недобро покосился на свою волшебную собеседницу, исключительно ради того, чтобы немного пощекотать ее нервы, про себя дивясь такой необычайной встрече. Вот уж кого в действительности искать стоило. И что только раньше мужчина не подумал какую-нибудь тварь всезнающую отыскать, чтобы та о сестрице ему и порассказала. А даже если эта щука ничего не знает, то вскоре и еще кого-нибудь поискать можно будет. Как ни странно, разговор с рыбиной не казался воину отталкивающим или даже странным. Вероятно, это было от того, что мужчина силился сделать вид, что ничто его не удивляет, и в конечном счете сам себя в этом убедил.
Вольный вспомнил, что неподалеку отсюда привязан к дереву его верный конь, наверняка умирающий с дороги от жажды. Стоило поторопиться или, как минимум, убедиться, что лесная дева не опасна для них ни в женском обличьи, ни в рыбьем. А хороша рыбина-то, - подумал про себя Радослав. - Мечта рыбака, не меньше. Хотя и на уху-то пускать жалко. Не каждый день ведь говорящую изловишь, да которая вдобавок еще и в девку превращаяется. Красота.
- Княжна из северо-восточной части царства, в княжестве военном урожденная. Пропала она семнадцать с лишним лет назад, и все это время я ее ищу.
Странник видел, что рыбка постепенно теряет интерес к вопросу, и он думал, как бы ее убедить дать ему хоть какие-то наводки. Эти поиски уже так затянулись, что Михаил за это время успел промотать всю свою молодость. Впрочем, он и не знал никогда в полной мере, что это такое, так как в самом ее начале вступил на княжение, а там уде не до забав было. Приходилось принимать серьезные решения и брать на себя ответственность за весь народ, который находился под его руководством. А потом ко всему добавился Кощей с его желанием завладеть родными Михалу земшями, и бояре с их недпльновидностью, и соседние князья с их консервативностью. А после еще и отречение, и поиски княжны "длиною в жизнь". Единственное, о чем уже мечтал мужчина, так это о спокойствии, об отдыхе. А кроме нахождения сестры он не видел способов обрести покой, чувство долга не позволяло ему бросить это дело. Да и кроме без вести пропавшей княжны у него никого не было, хоть она наверняка даже и не помнит, что у нее когда-то был брат. Если вообще она еще жива.
- Пойми, щука, я без нее не могу. Все это время я ее ищу по всему царству. Ежели сестру свою не найду, не видать мне мира, и не покинуть мне чуждую службу, - наклонившись к волшебной щуке, твердо сказал Вольный, после чего резко замолчал, поняв, что в сердцах болтнул лишнего. Не хватало только, чтоб дева-рыба поняла, что перед ней стоит сейчас отреченный князь, в чьих землях бесчинствуют в хто время Кощеевы приспешники. Странник понадеялся, что рыбка не слышала о событиях, происходящих в далеких горных землях, где проживает военный народ.