«Голая баба – это двойная радость», - как говаривал один щукин знакомый и при этом смачно причмокивал губами, давая понять, что эстетическое удовольствие медленно, но верно в этом вопросе отходило на второй план. И вообще у людей все было страшно сложно, так что заметив даже в полумраке усмешку незнакомца, девица насупилась и на всякий случай прикрыла ладошкою вырез на платье. Не то что бы у щук все было проще, но поди пойми ты этих мужчин, которые сами не знали чего хотели, а когда им подсовывали чего желали, особенно внезапно, то они краснели как раки в кипятке и тут же ретировали.
Не особо подозревая незнакомого витязя в разврате и любви к мокрым девушкам в вечерних сумерках, Щука все же осталась на месте, хотя прикинув расстояние от берега до того места, где она обернулась, чаровница быстро смекнула что орать при хорошем эхе на этом озере будет слегка не удобно, а главное слышно всей округе и нехотя засобиралась вставать. К сожалению, принцип действия ее магии требовал длительного пребывания  воде после длительного пребывания на суше, а потому поддерживать магией человеческий облик Щука еще могла кое-как, оставляя на обнаженных ногах блестящие чешуйки, но вот выйти на берег так скоро не могла.
Прихватив липкую ткань, которая облегала ее как вторая кожа, девушка наконец поднялась и нетвердо держась на ногах, медленно побрела к берегу, на мелководье. Слабость немедленно разлилась по всему телу, но ползти на четвереньках у девушки не было абсолютно никакого желания, хотя вот если шел дождь… Ладно, обойдемся мелкими перебежками.
- Видать, не такой уж и большой секрет твоя служба, воин, если готов ее рассказать стоит только настоять, - шлепая по воде, пробормотала девушка и наконец уселась обратно в воду, но теперь кромка ее едва достигала пояса.
-Или давно не было благодарных слушателей?
Не велика беда, конечно, но Щуке становилось интересно, что за человека принесла ей Судьба и почему некоторые мужчины так странно бросаются на женщин в лесах. Ну так, на будущее .. Варианты, так сказать.

- Я все-таки тут посижу, так как твоими стараниями, мой благодетель, я  теперь еще сутки не смогу выходить на землю, так что двигайся ближе, огонек сюда и доставай припасы. Говортть на пустой желудок – дурной тон.

Усевшись по-восточному, волшебная Щука в человеческом облике сложила руки на коленях, расправила плечи и посмотрела прямо на незнакомца. Кстати, а ведь он так и не представился, хотя разболтал половину тайн. Собственно, не мешало бы и знать кому и чем обязана, и о ком предупредить еще пару-тройку мавок на всякий случай этим летом. Тем паче, что если все-таки продеться вспоминать имя его сестры с ее возможным местоположением, то узнать кого точно он ищет по имени было бы куда проще.

- Ну, надеюсь складно произнести свое имя ты сможешь. Не гоже общаться с  кем-то и не обращаться к нему по имени. Итак?

Отредактировано Марина Щукина (2012-08-20 22:26:06)

- Но сам ведь колдуешь, волшебству обучен и пользуешься, - подметила Щука и на устах заиграла улыбка.
Что-то подсказывало чаровнице, что колдовство не приносило мужчине особой радости, но всеми своими силами он старался избегать использовать его реже, чем следовало, если вообще свести на нет.
Чем больше путник, звавшийся теперь Радославом говорил о себе, тем больше Щуку интриговала его персонала. Человеком он явно был военным: о том говорила выправка и навыки, речь у него была складная, но говорил он мало и кратко, так что наверняка грамоте и наукам разным он обучен был. Да и колдовству не всякого наемника стал бы волшебник учить. Из всего этого чаровница могла сделать вывод о том, что этот воин, что странствовал по царствам и княжествам, был рода знатного или богатого и только некая очень серьезная и важная задача заставила его оставить отчий или даже собственный терем, что отправиться в длительные скитания по миру. А так как охоча была Щука ко всякого рода героям и мужественным мужчинам и питала слабость к проявлениям аскетичного героизма, то в ее глазах Радослав становился весьма и весьма интересным собеседником, которого отпускать скоро она и не намеривалась.

Яркий огонек вспыхнул в горстке хвороста и песчаный пляж осветился светом этого маленького костра и в свете этого маленького осветленного круга оказались только Щука, все так же сидевшая на мелководье во влажном платье, и ее новый знакомый странник, пристраивающийся на ночлег и поздний ужин.
- Я все равно думаю, что мне можно рассказать больше, чем старцу на постое или премилой девке с коромысло на плече. Мне не в первый раз слушать истории, от которых у других округлялись глаза. Тем паче, что ты что-то говорил о своей сестре, - и туда девушка деликатно поправила обсыхающую прядь у лица.
- Все-таки наше знакомство началось не очень хорошо и на память у меня останется пара синяков, но, в конце концов, мы могли бы начать сначала с мирного и дружеского разговора за ужином. Ночь длинная, а мы, как мне кажется, никуда не спешим, не так ли?

Первые звездочки засияли на бархатном синем небе и где-то в темной глуши леса пробудились ото сна лесные звери и прочие лесные жители, а значит, ночь действительно ожидалась тихой и ясною. Чем не повод для долгого обстоятельного рассказа о том, почему мужчина оставляет свой дом и отправляется в путь? В конце концов, подумала про себя разгоряченная от любопытства Щука, она в любой момент могла бы обернуться рыбою и исчезнуть на другом конце озера, навсегда оставив невоспитанного мужлана коротать ночь в одиночестве. А так можно было бы узнать много нового, да и что греха таить – истории о героях всегда был любыми Щукою Волшебною.

Щука только хмыкнула в ответ, мол, да, знаем таких.
Много ли можно было рассказать тому, кого едва не убил или кто только недавно собирался тебя убить? Она не до конца еще доверяла ему, по правде говоря. Сидеть в воде было не самым приятным занятием после долгого дня и сил на поддержание человеческого облика даже в сумерках или тьме ночной было делом затратным и откровенно хлопотным, но раз этот Радослав был с магией знаком и как сам говорил не питал особого пиетета к собственному дару, явно с тягостью в сердце говоря о том, как относились к колдовству на его родине, то наверняка делом волшебным занимался он не от праздности или ради удовольствия, а по некой причине, вынудившей его искать помощи в этом деле.
Голос его выдавал куда больше того, о чем могли сказать его глаза, заглянуть в которые чаровница тщетно пыталась с первой более-менее мирной минуты их общение. Сквозила в нем грусть давняя и приправленные запекшейся кровью рубец на сердце. Такие люди по своей воле из дома без особой нужды не уходили, а значить крылось за его походом не только обещание вернуть сестру, как путник рассказал ранее, но и нечто такое, что не давало ему теперь вернуться, или же искать причину вернуться раньше. Без дома и племени, как говорили старики и сделалось Щуке немножечко тоскливо ибо своего рода и племени она и не помнила толком, а старого волхва, что учил чаровницу-рыбу всяким премудростям она и не величала никак иначе, чем «достопочтенный».

- Буду, милок, буду, - заулыбавшись и окончательно потеплев сердце к тому, кто назвался Радославом, Щука чуть расслабилась в его обществе.
- Ты едва не сморил меня и в воблу не превратил своим настойчивым неверием, а так как я сутки в городе провела и под солнцем, то сидеть мне тут с тобою в воде ой как долго, потому что вряд ли ты захочешь вечер коротать со щукою. Так что терпи девицу мокрую, стыдись своего огня и тепла, милок, - и хоть звучало это строго и даже с легким упреком, на самом-то деле Щука хотела только лишь пошутить.
Отходчива она была, а услышав историю и почувствовала сердцем, что было в этом человеке нечто схожее с ее собственною судьбою, решила чаровница, что стоило оно тех сил, что изловчилась она потратить на то, что бы убедить путника отпустить ее в прохладные озерные воды.

- Рассказал ты мне куда больше, чем сам думаешь, путник, но я не стану расспрашивать тебя – прошу самому все рассказать, - чуть более серьезно предложила девушка.
- Вижу, что путь держишь далеко, да только кажется мне, что возвращяться-то ты и не спешишь. Отчего же? Али нету у тебя больше дома и есть только слово данное? Я людей давно знаю, разных повидала, да только все равно каждому есть куда возвращаться, есть то место, что они домом зовут. А ты отчего же не хочешь?

Не было у Щуки-то и дома родного, кроме заводи где-то на Днепре сивом, где все еще помнила она каждую кочку, но только давно уже русло там бежало иначе, рукава заилились, города захирели да новые повырастали, так что странствовала Щука, ища своего героя суженого и надеялась, что там где обретет его там и дом ее будет. А тут казалось чаровнице, что было куда идти Радославу, да вот сердце его отчего-то туда не тянуло..